Сто лет назад в эту войну оказались втянуты многие страны. На плечи казахского народа легли обязанности по поставке продовольствия и рабочих на работы в тылу. Среди коренного населения это вызвало возмущение, смуту и многочисленные бунты. Мы обратились к документам из фондов Центрального государственного архива РК, чтобы пролить свет на события тех лет.

Продолжение. Начало в № 30-Т от 24.07.14

25 июня 1916 года Государю Императору благоугодно было Высочайше соизволить повелеть: привлечь в течение настоящей войны нижепоименованное мужское инородческое население Империи в возрасте от 19 до 43 лет включительно: «казахи (их в те годы именовали киргизами) Сыр-Дарьинской, Ферганской, Самаркандской, Семипалатинской, Семиреченской, Уральской, Тургайской и Закаспийской областей, а также инородческое население Астраханской губернии и всех губерний и областей Сибири (за исключением бродячих инородцев и всех вообще инородцев, обитающих, в областях Приморской, Амурской, Камчатской и Сахалинской) и мусульманское население Терской и Кубанской областей и Закавказья».

Если конкретно: «число инородцев требуемого возраста, в общем, по Степному краю по приблизительному определению, составит около 80 000 человек…». Такое решение вынесло руководство Степного края, обсудив послание Государя Императора.

О том, как эта новость подействовала на коренное население, можно понять из телеграмм, которые слали из канцелярии Степного генерал-губернатора Соколова-Соколинского в Петербург: «Все киргизское население глубоко потрясено, находится в сильном волнении, особенно южные и восточные области <…> При малейшей попытке образумить их, толпа бросается на управителей и избивает их, считая предателями. Некоторые аксакалы понимают необходимость подчиниться требованиям в собственных интересах, но в большинстве случаев бессильны внушить это дикой народной массе».

Сами киргизы так объясняли свое положение: «Мы уже платим двойную кибиточную подать. В прошлом году помогали русским в полевых работах, за что многие из них кормили киргиз свининой, и те умирали. Мы доставляем подводы и верблюдов, а в текущем году отдали своих лучших лошадей. Не принуждай же нас покидать родную землю и идти в тот край, где нам невозможно будет сохранить нашу веру и обычаи, и мы все умрем. <…> Кроме того, мы не привычны к тем работам, на которые нас призывают, и не оправдаем возложенных надежд Государя. Мы согласны откупиться деньгами или чем-то еще, но не этим…». Было и такое чистосердечное обращение и попытка договориться: «Повеление Государя Императора для нас киргиз свято, исполнить его мы обязаны не только за страх, но и за совесть. Но только это Высочайшее повеление застало нас врасплох совершенно неподготовленными к таким ответственным работам, каковыми несомненно являются работы в районе Действующей армии. Мы киргизы, как кочевники, нисколько не знакомы и не приспособлены ни к производству земляных работ, ни к условиям военной жизни, что едва ли мы можем быть настолько полезными там так, как требуют условия работы в Действующей армии. Между тем, мы, будучи отвлечены этими работами, должны разорить свои хозяйства, обездолить свои семьи, не говоря уже о том, что многие полезные и необходимые для армии работы в тылу останутся без рабочих рук. На основании изложенного имеем честь просить почтительнейше Ваше Высокопревосходительство <…> ходатайствовать пред Его Императорским Величеством переложить, если это будет возможно, натуральную повинность на денежную в размере по усмотрению Правительства, каковую повинность мы - киргизы - почтем своей священной обязанностью немедленно исполнить».

«Киргизы бросают все, работы останавливаются»

Однако это не возымело никакого действия, призывы продолжались. Об этом свидетельствуют телеграммы следующего содержания: «Брожение среди киргиз не прекращается, по слухам киргизы 10 волостей собрались на совещании Себинской волости, намерены откочевать в пределы Китая. Сегодня получил телеграмму Крестьянского 2 участка Зай-санского уезда - при объявлении реквизиции рабочих почетные лица от подписи объявлений отказались, насильно захватили несколько управителей и уехали. До получения телеграммы большинство рабочих из Кокпетов разбежалось, киргизы раньше времени спешно откочевывают на юг. Прошу распоряжения усиления охраны границы с Китаем».

«Работы на соляных промыслах Степного края Павлодарского уезда обслуживаются исключительно киргизами. С призывом киргиз для работ в тылу армии заготовка соли здесь прекратится. Имеющегося запаса соли не хватит на удовлетворение требований не только Западной, Восточной Сибири и Урала и рыбных промыслов Оби и Енисея, но даже в местном крае может оказаться недостаток. Ломка соли только что началась, запасы соли прежних годов истощились, набор киргиз явился неожиданным, бросают работы, уходят. Нами возбуждено ходатайство о предоставлении отсрочки киргизам, работающим на соляных промыслах…».

«Комитетом получены от местных скотопромышленников заявления, что находящиеся в пути десятки тысяч рогатого скота и громадные гурты баранов, идущих к местам забоев, обслуживаются исключительно киргизами. Они бросают все на произвол судьбы, заменить их некем. В таком же положении находятся сельские хозяева, приступившие уже к сенокосам и предстоящей жатве хлебов. Принимая во внимание в данное время огромную ценность означенных продуктов как таковых, так как весь этот продукт пойдет почти на нужды армии, биржевой комитет почтительно ходатайствует…».

«В предприятиях Риддерского и киргизского обществ начинается массовый уход киргиз с работы, что может остановить выполнение заказа Ижорского завода на поставку цинка <…> а также снабжение углем пароходства, местного населения, углем и коксом Кыштымских заводов, выплавляющих медь для нужд обороны».

Кроме этого, стали освобождать от призыва киргиз, работающих на почтовых станциях ямщиками, пасущих скот и некоторых других.

«Не на войну, а в тыл - и за деньги»

Слова в объявленном Высочайшем повелении «о привлечении мужского инородческого населения Империи для работ по устройству оборонительных сооружений и военных сообщений в районах действующей армии, а равно для всяких иных, необходимых для государственной обороны работ» киргизы поняли по-своему.

Генерал-губернатор писал: «До сведения моего дошло, что злонамеренные люди с целью посеять смуту среди киргизского населения распространяют слухи о том, что будто бы киргизы привлекаются на работы по устройству окопов в местах между нашими и неприятельскими передовыми боевыми позициями и что таким образом киргизам грозит неизбежный расстрел с той и другой стороны. В виду сего объявляю киргизскому населению вверенного мне края, что слухи эти нелепы и ни на чем не основаны. Киргизы призываются по Высочайшему повелению помочь за плату нашей доблестной армии работой в очищенных уже от неприятеля местностях по исправлению главным образом дорог, плотин, гатей и других сооружений, увеличивающих боевую мощь нашей армии. Если же киргизам и придется исправлять где-либо окопы или рыть новые, то эти работы будут производиться в тылу наших войск, а не в боевой линии огня. Всех тех, кто будет распространять среди киргиз вздорные и тревож-ные слухи, следует сдавать в распоряжение полиции для наложения на них надлежащей властью строгого наказания. А инородческим должностным лицам и иным почетным и уважаемым инородцам должно быть убедительно разъяснено, что инородцы, доныне не несущие тягостей настоящей войны, теперь Государем Императоров призываются на остальное время войны для нужд армии на тыловые работы за плату и с продовольствием от казны…».

Порядок поступления инородцев в район театра военных действий был следующим. «Реквизируемые в силу Высочайшего повеления от 25 июня 1916 года инородцы распоряжением военного министра доставляются в район фронта в распределительные пункты: для Западного фронта - ст. Гомель, для Северного фронта - ст. Псков, для Юго-Западного фронта - ст. Харьков. Прибывающие в распределительные пункты инородцы поступают в ведение начальника снабжений армии соответственного фронта и его распоряжением организуются в рабочие партии. Эти рабочие партии распределяются между различными управлениями фронта. <…> Инородческие рабочие партии на месте работ поступают в подчинение соответствующих начальников работ. Поступающие <…> рабочие партии инородцев получают а) денежное довольствие б) пищевое довольствие и в) жилище натурой. Денежное довольствие уплачивается в размере одного рубля за каждый рабочий день, не считая казенного пищевого довольствия. Плата может быть увеличиваема или уменьшаема в зависимости от усердия рабочих». Кроме этого, рабочих снабжали одеждой и обувью, но их стоимость удерживали из причитающегося денежного довольствия.

В правилах распорядка содержания рабочих инородческих партий было прописано, что «хлебопекарь, мясник и цирульник освобождается от работ только на время исполнения своих обязанностей. На каждую партию назначается одно духовное лицо. В пути на местах работ рабочим должно быть предоставлено отправление их религиозных требований. Рабочим предоставляется право на отпуск, на основаниях, установленных для низших чинов действующей армии. Лечение заболевших рабочих, как и отправление на родину негодных по болезни будет осуществляться за казенный счет. Особо усердные из рабочих будут награждаться медалями». «Порядок сношения с родиной» тоже был обговорен, и киргизы могли беспрепятственно писать родным.

Автор благодарит за предоставленные документы и помощь в создании материала Центральный государственный архив РК. Стиль текстов в документах сохранен.

Татьяна СОКОЛОВА.

Продолжение - в следующем номере «толстушки».