Наша история - Верненцы интересовались психологией и скачками
- Родительская категория: Новости
- Категория: Культура
- 9531
-
31 Янв 2013
В начале ХХ века в молодом Верном горожане развлекались, как могли.
По сравнению с сегодняшним днем, увеселительные заведения можно было пересчитать по пальцам одной руки. Но предприимчивые купцы не боялись вкладывать средства в зрелища.
В парке выступал акробат—иноземец
3 марта 1897 года некто Алексей Титов подал в Управу заявление с просьбой дать ему в аренду на пять лет городской парк, а он «устроит там качели, кегли и прочие увеселения и общественные гулянья». В год он был готов отдавать казне 80 рублей.
Управа посчитала необходимым провести по этому поводу торги, в которых приняли участие три человека. Предложив арендную годовую плату 95 рублей, выиграл Титов. Но не Алексей, а Федор! Алексей почему—то в торгах даже не участвовал.
В аренду Титова поступила южная часть городского парка в районе улиц Губернаторская, Балхашская, Копальская и Бульварная (нынешние Казыбек би, Айтеке би, Кунаева и Пушкина). Парк был открыт в «течение летних сезонов», которые длились с Пасхи до поздней осени. По воскресным и праздничным дням гулянья сопровождались музыкой.
Уже тогда городские власти заботились о том, чтобы парк сохранял «растительность», и арендатор нес за это ответственность. Спустя два года, в 1899—м, кто—то из наблюдателей написал в Управу: «Южная половина парка довольно запущена, в ней посередине устроенные фигурные дорожки заросли бурьяном. Живые изгороди не подрезаны, отчего вытянулись и свалились на стороны и представляют невеселый вид. Содержание упомянутой половины парка по контракту на обязанности арендатора. Покорнейше прошу Управу предложить г—ну Титову выполнять условия неукоснительно».
Еще спустя год, в 1900—м, «сторож городского парка Кувандыков заявил, что видел, как арендатор собирается устроить высокие столбы, на которых по канату будет ходить приезжий из Ташкента акробат—иноземец. Подобные зрелища всегда привлекают массу верховых жителей, которые крайне небрежно относятся к древесным посадкам, как это видно на практике с деревьями около уездного правления, где деревья сплошь подгрызены, а также могут сломать живую изгородь». Титова призвали не допускать возле парка зрителей, прибывших верхом.
Как на самом деле проходили в парке гулянья и как развлекался народ, становится понятно из другого документа. В октябре 1901 года срок аренды парка, который уже назывался Пушкинским, истек, и Титов попросил продлить его на тех же условиях. Но ему отказали, объяснив это следующим: «Из прений по настоящему делу выяснилось, что дальнейшая сдача Пушкинского парка, при условии открытия во время гуляний буфетов с продажей крепких напитков, является обстоятельством весьма нежелательным. Так как пятилетний опыт вполне убедил всех, что вместо народных гуляний и увеселений в полном значении этих понятий развивает в народе пьянство и крайнюю распущенность в нравах. Посему комиссия полагала бы Пушкинский парк в аренду не сдавать вовсе, оставив его для общего пользования». Гулянья в парке продолжились, но уже без крепких напитков. Власти разрешили «устраивать будки для продажи фруктовых вод, лимонада, разного рода квасов и прочих прохладительных напитков».
А для устройства качелей предложили Титову аллею между Пушкинским бульваром и пограничной линией между городом и станцией, ниже торгового дома Михайлова.
Когда в 1902 году открылся очередной летний сезон, в воскресные и праздничные дни в городском парке с 4 до 7 вечера начали бесплатно играть по очереди музыкантские хоры гарнизона. Наряд на игру музыкантских хоров на май месяц выглядел так: 5, 10 мая — Областной хор, 6, 23 мая — хор 2—го Западного Сибирского стрелкового батальона, 12, 25 мая — хор 4—го Западного Сибирского стрелкового батальона, 14, 26 мая — хор 1—го Семиреченского казачьего полка.
Два раза в год — скачки на ипподроме
В 1910 году Военный губернатор Семиреческой области писал Его В—родию Я. С. Щепкину, города Верного городскому голове: «Образовалось Семиреческое общество «Поощрение коневодства», которое имеет целью способствовать улучшению местного коневодства — путем устройства скаковых и рысистых состязаний и конских выставок. Таковые состязания помимо прямой пользы доставят жителям г. Верного разумное развлечение, а наряду с этим будут привлекать в город посетителей в большом количестве. Ибо даже в г. Пржевальске иногородцев в дни скачек собирается до 12 000 человек. Без сомнения такой наплыв публики будет выгоден для жителей Верного и в смысле оживления торговли».
Ипподром вскоре был устроен на казачьей земле, но оказался далеко от города.
В 1912 году вице—президент Верненского «Общества поощрения конезаводства» ротмистр Лиханов жаловался, что «проезд к нему труден и неудобен во многих отношениях, а потому обществу угрожает полная опасность погибнуть».
Он неоднократно обращался в Управу с заявлениями выделить под ипподром другое место. И хотя гласные находили цель «вновь зарождающегося скакового общества настолько симпатичной и желательной, что нельзя не сочувствовать», однако рассмотрение вопроса все время переносили и откладывали.
В 1913 году Лиханов вновь попросил «уступить Обществу в арендное содержание городского выгона, выше магистрального арыка, близ кирпичных сараев половину десятины земли за плату для устройства трибун и разрешить обществу использовать прилегающий к кирпичным сараям выгон для устройства скачек весной и осенью». И наконец, место это обществу дали. Правда, скачки было разрешено проводить всего два раза в год — один день весной и один день осенью и тогда же устраивали «скотскую ярмарку». В остальное время центральную площадь ипподрома засевали клевером и использовали как выгон.
В ногу со временем — хоть в кино, хоть в библиотеку!
Заводя в 1910 году «дело» по устройству «самого популярного вида искусства», на папке написали «Кениматограф». Первым за «прокат кино» взялся Сейфуллин, попросив место под кинематограф в арендную плату на три года в северо—западной части Пушкинского парка против Верненского окружного суда. Военный губернатор дал добро, только «с тем, чтобы внешность и здание были приличной в архитектурном отношении, и было безопасно технически». В здании кинотеатра было разрешено устроить чайный буфет без кухни, за аренду Сейфуллин ежегодно платил по 300 рублей. (Подробнее о том, какое кино смотрели в Верном, читайте в «Комсомолке» от 6 октября 2012 года.)
Все в том же 1910—м году был поднят вопрос об устройстве в Верном библиотеки.
На тот момент «Общество ревнителей просвещения» закрылось и, согласно уставу, все деньги и имущество были
переданы в Думу «для употребления на нужды народного образования». Первая городская библиотека расположилась в доме на пересечении улиц Гоголевской и Гурдэевской (ныне Гоголя и Валиханова), прямо напротив Пушкинского парка. Для библиотеки свой дом в аренду сдала Мина Яковлевна Эдельман за 360 рублей в год. День открытия Верненской городской имени Л. Н. Толстого библиотеки назначили на воскресенье, 6 марта, в 12 часов.
И с этого дня все желающие могли ею пользоваться и должны были соблюдать определенные правила. Так, книги выдавали под расписку, и если читатель вовремя их не возвращал, то был обязан уплатить штраф. На дом книги давали за деньги — с желающих получать не более 2—х переплетов в 1 раз — 15 копеек, не более 3—х — 20 копеек, и так по возрастающей — плюс 5 копеек за лишний переплет. Помимо платы оставляли залог — 1 рубль. Книги выдавали на 2 недели, периодические журналы — на 1 неделю. Абонентская плата за пользование библиотекой шла на нужды библиотеки. Как указано в примечаниях правил пользования библиотекой, «роскошные и ценные издания на дом никому не выдаются».
Верненская городская библиотека старалась предоставить книги, «по возможности, по всем отраслям знаний и периодических изданий, допущенных действующими узаконениями и правилами». Читальня работала бесплатно. Книги можно было брать каждый день, кроме воскресных и праздничных дней.
От «Общества ревнителей просвещения» городской библиотеке досталось немалое «наследство» — книг и разного рода имущества на 6169 рублей 75 копеек. Сразу после открытия библиотеки «к имеющимся изданиям немедленно выписали нижеследующие газеты: «Семиреченские областные ведомости», «Туркестанские ведомости», «Туркестанский курьер», «Сибирская жизнь», «Омский телеграф», «Новое время», «Россию» со стенографическими отчетами государственной Думы, «Русское слово» с «Искрой», «Биржевые ведомости», «Русская речь», «Сатирикон», «Оса». А также недельные газеты: «Нива», «Природа и люди», «Ремесленная газета», «Русский пчеловодческий листок», «Пчеловодческая жизнь», «Сельский хозяин», «Вокруг света», «Право» (из гор. управы), «Задушевное слово» (для детей младшего и старшего возраста), «Светлячок», «Путеводный огонек», «Родник». Не забыли и про журналы: «Русская мысль», «Современный мир», «Русское богатство», «Образование», «Вестник Европы», «Вестник знания», «Аполлон», «Вестник литературы», «Новый журнал иностранной литературы», «Вестник иностранной литературы», «Исторический вестник», «Новый журнал для всех» с журналом «Наша жизнь», «Пробуждение», «Паломник».
Книги в изящных переплетах: Поль Гиро «Исторические чтения» — «Жизнь греков» и «Жизнь римлян», П. Матисса «Вокруг света», А. Островского «Народы земли». Кроме этого, Шевченко — «Кобзарь», Пшибышевский — собрание сочинений, Вейнингер — «Пол и характер», Метерлинк — собрание сочинений, Куприн — «Яма», Аверченко — «Веселые устрицы», Вересаев — «Записки врача», Короленко — рассказы и очерки, Сологуб — «Мелкий бес», Андреев — «Океан», «Анфиса», «Рассказ о семи повешенных», Герцен — «Кто виноват?», Гиппиус — «Новые люди», Горький — «На дне», «Васса Железнова» и длинный список литературы по психологии и философии.
Информацией верненцы были обеспечены.
Автор благодарит за предоставленные документы и помощь в создании материала Центральный Государственный архив РК и лично Николая Петровича Кропивницкого.
Стиль текстов в документах сохранен.
Татьяна СОКОЛОВА.
