БОГ ВОЙНЫ СКАНДИНАВОВ ОДИН БЫЛ ТЮРКОМ?БОГ ВОЙНЫ СКАНДИНАВОВ ОДИН БЫЛ ТЮРКОМ?
- Категория: История
- 4337
-
02 Авг 2017
«Комсомолка» продолжает беседы с казахстанским писателем Жумажаном Байжуминым (на фото), чьи неортодоксальные взгляды на историю вызвали много откликов наших читателей. На этот раз наш собеседник делится своим мнением о роли тюркских номадов в формировании германоязычных скотоводческих племен, о том, почему финский город Турку так называется, откуда к скандинавам пришел бог войны Один и о многом другом.
Ученые обнаружили удивительное сходство некоторых элементов доспехов и амуниции скандинавского верховного бога Одина и древнетюрских воинов (на рисунке ниже).
Тюркские всадники на берегах «Сарматского моря»
Покрытый густыми лесами огромный регион к северу от Великой степи населяли многочисленные народности, которых древние тюрки традиционно именовали «агач эри» («лесные люди»): финно-угры, кеты, самодийцы и в том числе древние германцы. Средства к существованию им давали охота, рыболовство, примитивное земледелие и собирательство. Тем удивительнее, что с начала I тыс. н.э. вдруг начался активный переход значительной части этих племен к подвижному скотоводству.
- А ведь это абсолютно новый для них вид хозяйственно-экономической деятельности, причем в природной зоне, совершенно неприспособленной для создания в ней масштабной скотоводческой экономики, - отмечает Жумажан Байжумин. - По моему мнению, этот переход никак не мог быть связан с их самостоятельным развитием. Вот что говорил об этом Лев Гумилев: «На облик этносов влияет не только внутреннее развитие, но и посторонние воздействия культурные заимствования, завоевания, влекущие за собой принудительные изменения обычаев, и, наконец, экономические нажимы, меняющие род занятий и насильственно регулирующие потребности этноса».
Ученые пришли к выводу, что такой резкий переход произошел из-за культурного влияния, оказанного на эти лесные народности обитавшими южнее кочевниками-скотоводами Великой степи. Племена кочевников Турана, вытесненные в ходе борьбы с другими степными племенами в северную лесостепную полосу, столетиями завоевывали и вовлекали в занятия кочевым скотоводством местных «лесовиков». Затем уже во главе достаточно обширных родоплеменных кочевых союзов, носивших их прежние туранские наименования, они возвращались в степь. Для представителей знати (тюркского ядра) пришедших в степь кочевых племен это являлось историческим возвратом в ту этнокультурную среду, которую когда-то вынужденно покинули их собственные предки. С этим и было связано появление в центрально-евразийской степи на разных этапах ее истории кочевых племен скифского типа. В их число входило крупное племя ситонов, обитавшее на берегу Ботнического залива Балтийского моря. В различные периоды истории туранские племена подолгу господствовали как на южном, так и на северном побережье Балтики. Именно поэтому в ранних исторических источниках Балтийское море нередко называют «Сарматским морем», или «Сарматским океаном». Неудивительно, что крупнейший финский ученый М. Рясянен выводит название одного из самых больших городов Финляндии Турку - из тюркского «тұрақ» - «стоянка». О тюркском происхождении названия этого города говорит и другой выдающийся финский ученый-лингвист Г. Рамстедт, однако при этом утверждая о совершенно ином значении данного слова.
По такому же историческому сценарию возникли и кельтоязычные скотоводческие родоплеменные образования Европы. Уже в скифскую и даже предшествовавшую ей киммерийскую эпоху ряд кельтских племен этого региона подвергся культурному воздействию со стороны кочевников Турана. Пришедшие с востока скифы вытеснили значительную часть киммерийцев из степей и глубоко проникли в центральную, западную и северную Европу. Как писал Плутарх, «…в землю тенистую, лесистую и туманную повсюду».
В германском Феттерсфельде, в Чехии, Моравии и других местах Европы находили клады, датируемые началом V в. до н.э., которые стали неопровержимым свидетельством таких миграций. Западные границы скифского влияния проходили по Эльбе и включали в себя всю современную Восточную Германию. Известны имена отдельных туранских вождей скифокельтских и сарматокельтских скотоводческих родоплеменных образований: Бусумар, Янтумар, Кабиомар, Макий, Биятек, Курмисагий, Турпан и другие. Возможно, именно этим историческим обстоятельством (или же древнейшим праарийским родством) объясняется и сходство многих слов в кельтских и тюркских языках: например, молоко в древнеирландском («сутъ») и современном казахском (сүт) языках. С аналогичным вытеснением из степей как раз и связано происхождение тюркских имен вождей и представителей знати кочевых племен Турана - монголоязычного борджигина Темучина (Чингисхана) и его ближайших родственников Кабула, Есугея, Бельгидея и Хасара, вождя и основателя четырехплеменного союза монголоязычных западных ойратов (джунгар) Байбагаса. В этом же кроется происхождение тюркских имен вождя германоязычных кочевников - гутонов Берика, угроязычных вождей древних венгров (мадьяров) Алима, Солтана, Кархана, Арпада, Кузана и других, вождя маньчжуроязычных основателей Цинского Китая Нургазы (кит. Нурхаци). Очень интересен тот факт, что древние германцы-скотоводы делились на две этнокультурные общности, две ключевые группы свободных членов племени «знатных» и «простых», не представлявших собой различных классов, но между которыми существовала очень четкая социальная дистанция. Первая из них состояла из кочевых завоевателей и их потомков, вторая из завоеванных ими германоязычных лесовиков. Этим и объясняется социальная неоднородность их племен, на которую не раз указывали римские авторы начала I тыс. н.э.
Один и его конные боги-асы - кочевники-тюрки?
История эволюции лесовиков-германцев в подвижных скотоводов, сопровождавшаяся массовым выходом их из лесов в лесостепи и степи, нашла свое отражение в мифах и легендах древних скандинавов об Одине. Наделенный чертами могучего шамана и мудреца, позднее он выступает в скандинавской мифологии уже в качестве верховного бога, бога войны, поэзии и хозяина «чертога мертвых» - Вальгаллы - небесного дворца павших воинов. Подобная характеристика Одина, как бога одновременно войны и поэзии, наряду с приписываемым ему обучением древних германцев ремеслам и искусству с головой выдает в нем вождя одного из древних тюркских кочевых племен, вынужденно ушедших из Скифии по суровому северному маршруту.
Вот что говорится в «Саге о Скъельдунгах»: «Этот Один, придя из Азии и подчинив местных жителей, стал властвовать над северной частью Европы». К аналогичному заключению, основываясь на тщательном анализе северогерманского эпоса, приходит и историк Ю. Дроздов: «Здесь, прежде всего, обращает на себя внимание сообщение о том, что в какойто период времени северная часть Европы была завоевана мигрантами из Азии. Но в Азии жили тюркоязычные асы. Значит, народы северной части Европы с определенного времени были завоеваны тюркоязычными племенами».
Один и его «богиасы», подобно богам-близнецам Ашвинам из индоарийской мифологии, это конные боги. О таких богах-всадниках, существовавших у многих народов континента, российский историк М. Ростовцев напишет следующее: «Этот великий бог и на юге России, и в Малой Азии, и в Иране часто изображается конным, как это и естественно для первоначально конных кочевнических народов, впервые, вероятно, познакомивших с лошадью и Азию, и Европу».
- Признать в легендарном Одине реальную историческую личность древнего вождя степных кочевников сумели еще средневековые германоязычные авторы: датский хронист Саксон Грамматик (XIII в.), его современник исландско-норвежский скальд Снорри Стурлусон, датский историк А. Маллэ и некоторые другие, - говорит наш собеседник. - К аналогичным выводам приходят и современные западные исследователи. По мнению Мэнли Холла, под именем Одина скрывался вождь одного из кочевых племен по имени Зигге: «Как явствует из северных хроник, Зигге, вождь азиатского племени Азер, в первом веке христианской эры привел свое племя с Каспийского моря и Кавказа на север Европы». А вот версия Кеннета Медоуза: «Имя Одина было присвоено вождю племени, обитавшего неподалеку от Каспийского моря в I в. христианской эры после мистического озарения, в котором участвовал бог Один. Согласно преданиям, этот вождь, которого вначале звали Сигом, провел свое кочевое племя через северную Европу и в конце концов основал поселение на юге Швеции».
В числе современных ученых, связавших историю древней Скандинавии со степным Тураном, был и знаменитый норвежский этнограф и путешественник Тур Хейердал, а также российские авторы. По мнению одного из них, ныне американского ученого А. Исаенко, асы пришли в Скандинавию с далекого Востока, миновав чудь и славянские земли: «Это случилось в эру каменного века. Асы донесли до скандинавов, которые вели в ту пору первобытный образ жизни, бронзовую эпоху».
Конечно, каменной эта эра была лишь для германцев Северной Европы. Для самих же асов, пришедших к ним из юговосточных степей, эта эра являлась даже не бронзовой, а уже давно железной.
«Асы» родом из «Туркланда»
Между тем многие исследователи указывают и на то, что родовое название «Ас» может служить едва ли не синонимом самого наименования «тюрк». Согласно их выводам, так называемые «сорок родов асов», упоминаемые в известных древнетюркских рунических текстах («Памятник Культегина», «Терхинская надпись» и др.), были и крупнейшим родоплеменным компонентом древних тюрков. «Асская земля - моя родина, ее знаю», - сказано в древнетюркской рунической надписи памятника кагану Тоньюкуку. В связи с чем вполне закономерно и то, что в древнегерманском эпосе этнические наименования «ас» и «тюрк» выступают как совершенно равнозначные.
В «Саге об Инглингах» Снорри Стурлусона синонимом «Асланда» («Страны асов»), расположенной к востоку от Дона - степной родины Одина, служит «Туркланд» («Страна тюрков»). «Страной турков» (тюрков) Стурлусон называет Отчизну Одина и в прологе к «Младшей Эдде»: «Поэтому он вознамерился отправиться в путь, оставив Страну турков». Как пишет в связи с этим Ю. Дроздов: «Отсюда можно понять, что Асланд, Туркланд и Страна Турков - все это разные названия одной и той же этно-территории тюркоязычных асов, на которой находились владения Одина».
О тюркском происхождении легендарного Одина фактически утверждает и легендарный скандинавский священник XI века Ари Мудрый, считающийся самым первым северогерманским историком. Он прямо назвал в своих сочинениях «сына» Одина Ингви «конунгом тюрков». Между тем от этого Ингви берут свое наименование так называемые «ингевоны» - одна из шести основных родоплеменных групп древних германцев. К ингевонам исследователи относят, в частности, саксов и фризов, принимавших активное участие в захвате и заселении Британии. «Конунга тюрков» Ингви традиционно считали своим родоначальником и шведские короли из династии Инглингов.
Об очень глубоких этнокультурных исторических связях предков нынешних обитателей Исландии с населением древнего Турана пишет и российский исследователь В. Щербаков: «Прежде всего меня привлекло удивительное совпадение географических названий на картах Исландии и Средней (Центральной) Азии. В «Младшей Эдде» можно найти ценное свидетельство в пользу того, что и героям, и людям, и новым местам давали старые имена, принесенные с прежней родины, чтобы по прошествии долгого времени никто не сомневался, что те, о ком было рассказано, и те, кто носил эти имена, это одни и те же асы. Вот почему имена древних богов не умирали». Путем сравнения автор приходит к выводу о схожести названий исландских рек Ховсау, Екульсау, Творсау, Хамарсау и тюркских гидронимов Яхсу, Шаклису, Таирсу, Явансу. В данном случае В. Щербаков соотносит древнеисландское «сау» («вода, река») с тюркским «су» («вода, река»). Однако слову «су» соответствует не древнеисландская форма названия воды «сау», а современная английская «sea» - «море». Но в тюркских языках засвидетельствованы и более древние формы этого слова сау, сей, сай, сой, зай, зау (каз. истор. зәй «влага, жидкость»; сай - «вода, река, ручей», оно же - немецкое see (зэе) «озеро, море»). Это слово сохранилось до наших дней в названиях десятков рек и речушек: Кулансау, Малсау, Аксай, Коксай, Карасай, Теренсай, Мурансой, Телесой и других. Наиболее известным из этих источников является расположенная в России великая река Енисей (тюрк. «Мать-река»), по-матерински объединяющая, как и Волга («Волга-матушка»), в качестве своих истоков и притоков множество других рек и маленьких речек. Тюркское название Зея носит и другая большая сибирская река.
По мнению исследователей раннескандинавского эпоса, исландские саги свидетельствуют о том, что древние норманны фактически являлись двумя разными народами. Правители и знать у них были всадниками, облаченными в совершенно иную, нежели простолюдины, одежду: отороченные лисьим мехом высокие шапки, штаны и короткие кафтаны указывают на их кочевническое одеяние. Они принесли с собой орнаменты, абсолютно схожие со скифо-сарматскими, и письменность - древнейшие, нечитаемые на германских языках, степные руны.
Характеризуя язык наиболее ранних рунических памятников германцев, крупнейший российский ученый-рунолог Э. Макаев был вынужден признать, что язык древнейших рунических надписей не отражает общегерманского языкового состояния. Эти сведения целиком подтверждаются и современными историко-археологическими и этнографическими данными. По замечанию известного казахстанского археолога А. Медоева, сравнившего традиционные орнаменты сарматов, германцев и казахских адаев, сходство между некоторыми орнаментальными мотивами сарматов, древних германцев и адаев поразительно. Но как утверждает российский ученый С. Иванов, племена, разработавшие тот или иной орнаментальный комплекс, надолго сохраняют входящие в него мотивы: «Части или группы распавшегося племени нередко расходятся, теряют связь между собой, но орнамент продолжает хранить древние традиции, свидетельство о древней общности этих групп».
Откуда в Скандинавии курганы?
Вместе с завоевателями-кочевниками в Скандинавии появились погребальные курганы с сопроводительными захоронениями коня и многие другие элементы материальной и духовной культуры степняков-номадов. Сегодня ведущие западные исследователи постепенно приходят к признанию того, что именно от кочевников Турана древние и раннесредневековые германцы переняли эпические традиции, руническую письменность, основы мифологии, художественное искусство в зооморфном стиле, культ оружия и военное искусство. На эту особенность культурогенеза древних германцев указывают в своих трудах Г. Альтхайм, Ф. Кардини, К. Медоуз, Ж. Ле Гофф, Б. Салин, С. Литтлтон, Л. Малкор, Х. Никель, М. Холл и Б. Брентьенс. Согласно мнению этих ученых, которые подтверждаются археологическими материалами, на протяжении всей древности культурное развитие внутриконтинентальных степных племен происходило значительно более быстрыми темпами, нежели лесных племен северных областей Европы.
- Ведь именно о том, что пришельцы из степей привнесли в варварскую среду древних германцев очень многое из своей высокоразвитой культуры, сообщает скандинавский эпос, где сказано, как Один обучал их искусствам и ремеслам, - считает Жумажан Байжумин. - «И по какой бы стране не лежал их путь, повсюду их всячески прославляли и принимали скорее за богов, чем за людей», - говорится о них в «Младшей Эдде». Эти слова из древнегерманского эпоса как ничто другое свидетельствуют о колоссальном культурном разрыве, существовавшем в ту эпоху между степными кочевниками Турана и лесными германцами. Я бы прямо назвал роль, сыгранную кочевыми «изгнанниками из Скифии» в отношении архаичных германоязычных народностей, как культуртрегерскую (нем. «культуртрегер» - «носитель культуры»).
Павел ЗЛОБИН.
